Напоминание

"Всё в памяти у нас"

Автор: Радченко Ольга Ивановна

Должность: учитель русского языка и литературы

Учебное заведение: МБОУ СОШ № 18

Населённый пункт: ст.Старотитаровская

Наименование материала: Литературная гостиная

Тема: "Всё в памяти у нас"

Описание:

Методическая разработка "Всё в памяти у нас! представляет собой сценарий литературной гостиной, посвященной поэтам, погибшим в Великой Отечественной войне. Автор исходит из того, что программному изучению литературы в значительной степени сопутствует внеклассная работа, расширяющая возможности общения учащихся с миром искусства слова.

Ссылка на публикацию:

http://pedprospekt.ru/osnovnoe_obshhee/index?nomer_publ=4711

Опубликовано 05.11.2016




Перейти в превью раздела образования




Текстовая часть публикации

Муниципальная бюджетное общеобразовательное учреждение средняя общеобразовательная школа №18 Муниципального образования Темрюкский район Литературная гостиная «Всё в памяти у нас» Разработка учителя русского языка и литературы Радченко Ольги Ивановны

Учитель:
22 июля 1941 года в ранее летнее утро война вошла в каждый дом.
Чтец 1 :
Все стало памятною метой. Стояло юное, в цвету, Едва с весной расставшись, лето; Стояла утренняя тишь, Был смешан с медом воздух сочный; Стекала капельками с крыш Роса по трубам водосточным. И рог пастуший в этот час, И первый ранний запах сена… Все, все в памяти у нас, Все до подробностей бесценно…
Учитель:
Казалось, было холодно цветам, И от росы они слегка поблекли. Зарю, что шла по травам и кустам, Обшарили немецкие бинокли. Цветок, в росинках весь, к цветку приник, И пограничник протянул к ним руки. А немцы, кончив кофе пить, в тот миг Влезали в танки, закрывали люки. Такою все дышало тишиной, Что вся земля еще спала, казалось. Кто знал, что между миром и войной Всего каких-то пять минут осталось. Песня «Священная война».
Чтец 2:
Война – жестче нету слова, Война – печальней нету слова, Война – святее нету слова. В тоске и славе этих лет. И на устах у нас иного Еще не может быть, и нет.

Ведущий 2:
Среди тех, кто сражался и погиб на переднем крае, были советские поэты. Они не дожили до светлого майского дня 1945-го, но остались написанные ими стихотворения, поэмы, песни.
Чтец 3 :
Я проходил, скрипя зубами мимо Сожженных сел, казенных городов По горестной, по русской, по родимой, Завещанной от дедов и отцов. Крови своей, своим святыням верным, Слова старинные я повторял, скорбя: - Россия, мати! Свете мой безмерный, Которой местью мстить мне за тебя?
Чтец 4:
Да, сделали все, что могли мы. Кто мог, сколько мог и как мог. И были мы солнцем палимы, И шли мы по сотням дорог. Да, каждый был ранен, контужен, А каждый четвертый – убит. И лично отечеству нужен, И лично не будет забыт.
Ведущий 1:
С полей ВОВ не вернулись многие советские поэты, самоотверженно делившие со своим народом все тяготы военного времени. Эти люди были очень разными по таланту, по возрасту, по своим предфронтовым судьбам. Некоторые из них уже успели войти в литературу и издать книги, другие только начали печататься, третьи, как Павел Коган или Борис Смоленский, так и не увидели ни одной своей строки, набранной типографским шрифтом. Песня «За того парня».
Ведущий 2
: О чем эти стихи? О Родине, о мужестве, о настоящей любви… Молодых поэтов волновало все. И прекрасные глаза любимой женщины, и прозрачные ветви берез, и книги. Молодость жаждет творчества, она «ждет труда, как воздуха и корма». Ее мечты «хватило б жизни на три и на три века…». Но решалась судьба Родины, и поэты надели солдатские шинели.

Чтец 5
: Нам стихи их найти, чтобы правду увидеть воочью, Даже те, где их голос срывался, охрипший в бою. И по замыслам их, что рождались тревожною ночью, Нам поэмы создать, их мечту воплотив, как свою. И без этого соль нам пресна и хлеб нам не сладок, Нам и праздник не в праздник, и застит глаза нам туман. Без их тонких, в косую линейку, солдатских тетрадок Не имеют цены золотого тисненья тома.
Учитель:
Сейчас перед вами оживут строки солдатских тетрадок…. Они разные, эти стихотворения, но их роднит одно – сила поэтического чувства, любовь к Родине.
Чтец 6:
Михаил Кульчицкий. Год рождения 1919. Поэт. Погиб 19 января 1943 года под Сталинградом. Бессмертие. На 20 лет я младше века, Но он увидит смерть мою, Захода горестные веки Смежив. И я о нем пою. И для тебя. Свищу пред боем, Ракет сигнальных вид я свет, Военный в пиджаке поэт, Что мучим, мог быть – лишь покоем. Я мало спал, товарищ милый! Читал, бродяжил, голодал… Пусть: отоспишься ты в могиле- Багрицкий весело сказал … Одно мне страшно в этом мире: Что в плащ окутавшися мглой, Я буду – только командиром, Не путеводною звездой. Немцы сидели у жарких костров. Но, побеждая, надо уметь Ждать, негодуя, ждать и терпеть. По черным деревьям спускалась лала. Но тихо лежали, раз приказа нет, Минута боя еще не пришла. Слушали, /таял снег в кулаке/ Чужие слова на чужом языке. Я знаю, что каждый в эти часы Вспомнил все песни, которые знал, Вспомнил о сыне, коль дома сын, Звезды февральские пересчитал. Ракета всплывает и сумрак рвет. Теперь не жди, товарищ! Вперед!
Мы окружили их блиндажи, Мы половину взяли живьем… А ты, ефрейтор, куда бежишь?! Пуля догонит сердце твое. Кончился бой. Теперь отдохнуть, Ответить на письма.… И снова в путь!
Чтец 7:
Встреча. Немало дорог нам пришлось пройти, Мы поняли цену войне. Кто, встретив женщину на пути, О милой не вспомнит жене? Она стояла, к стене прислонясь, В промерзших худых башмаках. Большими глазами смотрел на нас Сын на ее руках. «Германец хату мою поджег, С сынишкой загнал в окоп. Никто на улицу выйти не мог: Появишься – пуля в лоб. Пять месяцев солнца не видели мы. И только ночью ползком, Из липкой копоти, грязи и тьмы Мы выбирались тайком. Пусть знает сын мой, пусть видит сам, Что этот разбитый дом, Студеные звезды, луну, леса Родиной мы зовем! Я верила – вы придете назад. Я верила, я ждала …» И медленно навернулась слеза, По бледной щеке потекла… Над трупами немцев кружит воронье. На запад лежит наш путь. О женщине этой, о сыне ее, Товарищ мой, не забудь!
Чтец 8:
Борис Богатков. Год рождения 1922. Поэт. Погиб 11 августа 1943 года под Смоленском. Перед наступлением. За врагами я, парень русский, Наблюдаю, гневно дыша. Палец твердо лежит на спуске Безотказного ППШа. Впереди – города пустые,
Нераспаханные поля. Война ж совсем не фейерверк, А просто – трудная работа, Когда – черна от пота – вверх Скользит по пахоте пехота. Марш! И глина в чавкающем топоте До мозга костей промерзших ног Наворачивается на чоботы Весом хлеба в месячных паек. На бойцах и пуговицы вроде Чешуи тяжелых орденов. Не до ордена. Была бы Родина С ежедневным Бородино.
Ведущий 1:
Борис Слуцкий написал стихотворение, в котором есть такие строки: Одни верны России потому-то, Другие же верны ей оттого – то, А он не думал - как и почему. Она – его поденная работа. Она его хорошая минута. Она была Отечеством ему. Эти строки были посвящены Михаилу Кульчицкому.
Чтец 9:
Павел Коган. Родился в 1918. Поэт. Погиб в 1942 году под Новороссийском. Мы были, всякими, но мучась, Мы понимали: в наши дни Нам выпала такая участь, Что пусть завидуют они. Они нас выдумают мудрых, Мы будем строги и прямы, Они прикрасят и припудрят, Но все – таки пробьемся мы! Но людям Родины единой, Едва ли им дано понять, Какая иногда рутина Вела нас жить и умирать. И пусть я покажусь им узким И их всесветность оскорблю, Я – патриот. Я воздух русский, Я землю русскую люблю.

Ведущий 1 :
Друг поэта Алексей Леонтьев вспоминал: «Павел твердо знал, что мы победим. Но он знал и другое: будет пролито много крови, и многие не вернутся».
Чтец 10:
Всеволод Багрицкий. Год рождения 1922. Поэт и сын поэта. Погиб 26 февраля 1942 года. Ожидание. Мы двое суток лежали в снегу. Никто не сказал: «Замерз, не могу». Видели мы – и вскипала кровь – Тяжело знать, что моя Россия Оттого леска – не моя… Посмотрю на друзей – гвардейцев: Брови сдвинули, помрачнев, - Как и мне, им сжимает сердце Справедливый, священный гнев. Поклялись мы, что встанем снова На родимые рубежи! И в минуты битвы суровой Нас гвардейцев не устрашит Ливень пуль, скосящих пилотки, И оживший немецкий дзот… Только бы прозвучал короткий, Долгожданный призыв: «Вперед!»
Ведущий 2 :
20 лет…. Обидно коротким был жизненный путь автора этих стихов, сибиряка, строителя московского метро. После серьезного ранения, демобилизованный, он сумел снова вернуться на фронт. В передышках между боями Борис писал стихи. 11 августа 1943 года поднял в атаку автоматчиков…. Это был последний его бой. Имя героя было навечно занесено в списки дивизии, автомат его передавался лучшим стрелкам взвода.
Чтец 1:
Леонид Вилкомир. Год рождения 1912. Поэт. Погиб в воздушном бою под Новочеркасском в 1942 году. По тебе давно тоскую, О судьбе твоей пекусь,
Потерять тебя рискую, Полюбить тебя учусь. Никому я так не верю Как тебе. В любой глуши Быстрым взором я измерю Глубину твоей души. Никого я так не знаю Как тебя. И в грозный час Вражья пуля нарезная Разлучить не сможет нас. Скован я с тобой на годы Детством, верностью, судьбой. В год военной непогоды Повстречались мы с тобой. Песня «Синий платочек».
Чтец 2:
1. Мы победим. Мои – слова, Моя – над миром синева, Мои – деревья и кусты, Мои – сомненья и мечты. Пусть на дыбы встает земля, Вопит, и злобствует, и гонит Меня к своим ногам не склонит, Как бурю мачты корабля.
Ведущий 1:
На аэродром не вернулся самолет, стрелком-радистом на котором был Леонид Вилкомир. Он знал, за что погибает. «От мои городов до пашен, от пустынь до камней в горах мир на наших глазах и в наших чутких, умных, больших руках». И это не было только поэтической формулой. Леонид Вилкомир доказал жизнью верность поэтическому идеалу.
Чтец 3:
Муса Джалиль. Год рождения 1906. Поэт. Казнен гитлеровцами в тюрьме Маобит в 1944 году. Мост. Стоял тот мост большой и величавый Там, где и днем, и ночью шли бои Под ним река, овеянная славой, Катила воды грозные свои. Над берегом деревья зашумели. И в воздухе повеяло грозой. Спешил к мосту боец в простой шинели, С открытою и светлою душой.
Река, тяжелым наливаясь гневом, Стонала грозно: - Воин, отомсти! – Зарницами зажглось ночное небо, Лишь до моста успел он доползти. В последний раз на мост железный глянул И двинулся во весь высокий рост. И сильный взрыв, как гром великий грянул,- И над водой взлетает этот мост. И над мостом герой бессмертный встанет Во весь свой богатырский рост.
Учитель:
Стихотворение «Варварство».
Чтец 4:
А это стихотворение он посвятил своей жене. Алине. Прощай моя умница. Этот привет Я с ветром тебе посылаю. Я сердце тебе посылаю свое, Где пламя не меркнет, пылая. Родной мой дружок, я покинул тебя С надеждой горячей и страстной. Так буду стараться, чтоб смело в глаза Смотреть нашей Родине ясной. Прощая, моя умница! Если судьба пошлет мне смертельную рану, До самой последней минуты своей Глядеть на лицо твое стану. Прощая, моя умница! В смертный мой час, Когда расставаться придется, Душа, перед тем, как угаснуть навек, Сияньем было зажжется. И сердце останется только любовь К тебе и родимому краю, И строки последние кровью своей О ней напишу, умирая.
Ведущий 2.
Муса Джалиль перед войной был уже известным поэтом. О его судьбе долгое время ничего не было известно. Но благодаря соратникам поэта по антифашистской борьбе, мир получил бесценный документ – знаменитую «Маобитскую тетрадь» Джалиля. В тюрьме Маобит, в нечеловеческих условиях фашистской неволи М. Джалиль создал свои
лучшие стихи, полные ненависти к врагу, веры в победу, нежной любви к Родине.
Чтец 5:
Владислав Занадворов. Год рождения 1914. Поэт. Погиб в 1942 году в битве на Волге. Последнее письмо. Лишь губами одними бессвязно, все снова и снова Я хотел бы твердить, как ты мне дорога… Но по правому флангу, по славным бойцам Кузнецова, Ураганный огонь открывают орудья врага. Но враги просчитались: не наши – фашистские кости Под косыми дождями сгниют на ветру без следа.
Чтец 6:
Кусок родной земли. Шаг за шагом ровно три недели Мы вползали вверх, не знавшие преград. Даже мертвые, покинуть не хотели Этот молнией опаленный ад. Пусть любой ценой, но только бы добраться, Хоть буравя снег, но только б доползти, Чтоб в молчанье страшно и жестоко драться Все, как есть, сметая на своем пути. Под огнем навесным задержалась рота, Но товарищ вырвался вперед… Грудью пал на амбразуре дота – Сразу кровью захлебнулся пулемет! Мы забыли все. Мы бились беспощадно… Мы на лезвиях штыков наш гнев несли, Не жалея жизни, чтобы взять обратно Развороченный кусок родной земли.
Чтец 7:
Борис Костров. Год рождения 1912. Поэт. Умер от тяжелого ранения в 1945-м. В разведке. Во фляге – лед. Сухой паек. Винтовка, пять гранат. И пули к нам наискосок Со всех сторон Летят. Быть может, миг –
И тронет сердце Смерть. Нет, я об этом не привык Писать стихи И петь. Мы всех переживем, На пик немеркнущих побед, На пик судьбы взойдем. А то, что день И ночь – в бою, Так это не беда. Ведь мы за Родину свою Стоим горой всегда!
Чтец 8:
Мы знаем все, Что нет таких врагов, Чтоб волю русских преклонить и скомкать. Мы – это мы. Да будет наша кровь Такой же чистой и в сердцах потомков.
Ведущий 1:
Борис Костров погиб в бою за два месяца до Победы.
Чтец 9:
Всеволод Лобода. Год рождения 1915. Поэт. Погиб в 1944 году. Партизан уходит в разведку. Неприятель прорвался к Дону Сталью вытоптаны поля, Заскрипели возы бездомных, По дорогам степным пыля. Уходя с боевым отрядом за реку, Где ярится враг, На пожарище долгим взглядом, Сжав поводья, глядит казак. Где вчера еще цвел пригорок – Яма круглая – смерти след. Дым сражения сер и горек, Но другого исхода нет.
Чтец 10:
Елена Ширман Год рождения 1908. Поэтесса. В 1942 году была схвачена гитлеровцами под Ростовом и убита. Письмо девушки – донора. Прости, не знаю, как тебя зовут, Мой друг далекий, раненый боец. Пишу тебе от множества сердец
Что в лад с тобою бьются и живут. Ты слышишь? Весь бесчисленный народ Единой грудью за тебя встает, Чтоб сделать наши нивы и луга Могилой для проклятого врага….
Чтец 1:
Николай Майоров Год рождения 1919. Поэт. Был убит 8 февраля 1942 года на Смоленщине. Я не знаю, у какой заставы Вдруг умолкну в завтрашнем бою, Не коснувшись опоздавшей славы, Для которой песни я пою. Ширь России, дали Украины, Умирая, вспомню…. И опять – Женщину, которую у тына Так и не успел поцеловать.
Чтец 2:
Мы были высоки, русоволосы, Вы в книгах прочитаете, как миф, О людях, что ушли не долюбив, Не докурив последней папиросы.
Ведущий 2:
Эти строки Николая Майорова стали уже хрестоматийными. Их автор был человеком среднего роста, сухощавым, но в памяти друзей он остался высоким. Сергей Норовчатов вспоминает: «Они и впрямь были высоки, друзья нашей юности, сложившие свои упрямые мальчишеские головы на полях большой войны. Высоки своими поступками и подвигами…. Теперешние девушки могут позавидовать женщинам, в которых влюблялись такие люди, как Николай Майоров».
Чтец 3:
Мой стих наполнен горечью утраты. Пропах едучей гарью городов, Пропитан кровью русского солдата, Облит слезами матерей и вдов.
Ведущий 1:
Это стихотворение принадлежит поэту Константину Мамонтову. Судьба его стихотворения необычна. Блокнот с его стихами был найден в планшете умирающего, через 20 лет переслал его в редакцию один фронтовик. А солдат оказался жив. Поэт вернулся к нам из-за той черты, которая отделяет живых от павших. Вспоминая войну, он писал: Забыть нельзя разорванное небо,
Друзей своих – могильные холмы, И каравай простреленного хлеба В хозяйственных ладонях старшины… Забыть нельзя! Ужели мы забудем? Уж слишком много испытали бед. И неспроста в огне военных буден Мы поседели в 18 лет.
Чтец 4:
Испытало нас время свинцом и огнем, Стали нервы железу под стать… Победим. И вернемся. И радость вернем. И сумеем за все наверстать.
Ведущий 2:
Так писал Алексей Сурков под Ржевом в 1942 году. Но вернулись поэты с войны не все. Песня «Я убит подо Ржевом».
Ведущий 1 :
Они не забыты, они всегда в наших сердцах – люди героической судьбы.
Чтец 5:
Весь под ногами шар земной. Живу. Дышу. Пою. Но в памяти всегда со мной Погибшие в бою. Пусть всех имен не назову, Не потому ли я живу? Что умерли они?
Чтец 6:
Что гибель нам? Мы даже смерти выше. В могилах мы построились в отряд. И ждем приказа нового. И пусть Не думают, что мертвые не слышат, Когда о них живые говорят.
Ведущий 2 :
Ушедшие на фронт с винтовкой и блокнотом советские поэты обладали этой силой. Они сказали свое слово. Они победили. Они обрели бессмертие.
Чтец 7:
Б. Окуджава «Ах, война !».
Ведущий 1
: Война жестока, безжалостна, ее трудности никого не обошли стороной. Легли они и на плечи женщин. Борис Васильев писал: «Женщина для меня – это воплощенная гармония жизни. А война всегда дисгармония. И женщина на войне – это самое невероятное, несочетаемое сочетание явлений. А наши женщины шли на фронт и воевали на передовой рядом с мужчинами».

Ведущий 2:
В своей повести «А зори здесь тихие» он нарисовал образы мужественных девушек, которые выполняя, боевое задание погибли.
Чтец 8.
Сегодня к нам пришли они Из далекого прошлого, Чтобы живым рассказать о себе.
Инсценировка. Ученица в роли Лизы Бричкиной
С Брянщины я. До войны помогала отцу. Он лесник, на кордоне мы жили. Мама тяжело болела. А я все 19 лет ждала ослепительного счастья. - Помрет у нас мать-то, - говорил отец. Я шла во двор, кормила овец, старого мерина. Умывала, переодевала и кормила с ложечки мать. Готовила обед, прибирала в доме, бегала в ближайшее сельпо за хлебом. Подружки мои давно закончили школу: кто уехал учиться, кто вышел замуж, а я кормила, мыла, скребла все. Весной отец привез на подвозе охотника, который некоторое время должен был у нас пожить. Они долго с отцом сидели. По шаткой лестнице поднялась наверх. Ощупью разворошила сено, бросила в изголовье подушку. Можно было слушать, звать гостя, но я, настороженно прислушиваясь, все еще ползла в темноте по мягкому сену, взбивая его и раскладывая поудобнее. Нет, никаких грешных мыслей не приходило мне в голову: просто хотелось, чтоб вдруг в полную мощь забилось сердце, чтобы пообещалось что-то туманное, жаркое. Но никто не скрипел лестницей – гость курил у входа. Через несколько дней он сообщил, что уезжает. Я решила пойти к нему, поговорить, но разговор не удался. Я почти никогда не плакала, потому что была одинока и привыкла к этому. А мне так хотелось, чтобы меня пожалели, чтобы сказали ласковые слова, погладили по голове, - может быть, даже поцеловали. Утром наш гость простился с матерью. Я слышала, как скрипели ворота. Лежала, прикидываясь спящей, а из-под закрытых век ползли слезы. Через месяц умерла мать. Отец много пил, совсем озверел. Началась война и я, вместо города, попала на оборонные работы. Все лето рыла окопы и противотанковые укрепления. Поздней осенью оказалась в зенитной части и бежала на 171-й разъезд.
Васков мне понравился сразу. Когда вышли на задание, приказ его хотела выполнить. Шла по вязкому болоту, опираясь на шест. Сухая жердина звонко хрустнула, и я лицом упала вниз в холодную жидкую грязь. Ноги медленно тащило вниз, руки гребли топь, и я, задыхаясь, извивалась в жидком месиве. Я крикнула: - Помогите! Помогите! Трясина стала затягивать меня.
Ведущий 1
: Лиза в последний раз увидела свет – теплый, нестерпимо яркий, как обещание завтрашнего дня. И до последнего мгновения верила, что это завтра будет и для нее.
Ученица в роли Сони Гурвич
Жили мы в маленьком домики за Немигой. Папа был простым участковым врачом. К нам часто приходили люди, которых папа лечил. У нас была большая и дружная семья. Когда училась в университете, то приходилось донашивать платья сестер. Вместо танцев я бегала в читалку и во МХАТ. Как- то я заметила, что мой сосед по лекциям ,очкастый паренек, вместе со мной пропадает в читальном зале. Потом мы встретились в Парке культуры. Это была наша первая и последняя встреча. Он подарил мне книжку Блока и ушел добровольцем на фронт. Недолго пришлось носить перешитые платья: всего год. А потом я надела форму и сапоги на два размера больше. В части меня почти не знали. Я была незаметной и исполнительной и попала в зенитчицы случайно. Когда ушли на задание, Федор Евграфыч оставил свой кисет Рите, а сам отправился лазать по скалам. Вернувшись, спросил про кисет, а Рита только руками всплеснула. Я знала, где остался кисет, и решила быстро сбегать за ним. Бежала без опаски, радовалась и не ожидала, что немцы повстречаются на пути. Один из них вонзил мне в грудь нож. Но он, не достал, видимо, до сердца, он нанес мне второй удар.
Ученица в роли Галки Четвертак.

Я воспитывалась в детдоме, который размещался в монастыре. Фамилию Четвертак мне дали там же, потому что меньше всех ростом вышла, в четверть меньше. В 10 лет я стала знаменитостью. Устроила скандал, которого монастырь не знал со дня основания. Однажды ночью я подняла весь дом отчаянным визгом. Воспитатели нашли меня на полу в полутемном коридоре, а я им объяснила, что бородатый старик хотел утащить меня в подземелье. Приехали следователи, расспрашивали меня. И только старый завхоз, с которым я дружила и который дал мне фамилию, сумел докопаться и сказал, что все это вздор. Потом меня долго дразнили и презирали, а я сочинила новую сказку, но она вскоре всем надоела. Затем по детдому поползли слухи о зарытых монахами сокровищах, о том, что в монастыре живёт ведьма. Я играла её образ , и меня поймали. После этого я примолкла. Прилежно занималась, пела в хоре. Здесь меня настигла первая любовь, а так как я любила все окружать таинственностью, то вскоре весь дом наводнила письмами, записками, свиданиями. Меня разоблачили, дали нагоняй и отправили в Библиотечный техникум. Война меня застала, когда я училась на 3-м курсе. Всю группу забрали на фронт, а меня не брали, так как ростом была мала, но потом, в порядке исключения, направили в зенитчицы.
Ученица в роли Жени Комельковой.
Я была дочкой красного командира, отец часто брал меня на охоту. Скакала на лошадях, стреляла в тире, сидела с отцом в засаде на кабанов, гоняла на отцовском мотоцикле по военному городку. А еще танцевала на вечерах цыганочку и матчиш, пела под гитару и крутила романы с лейтенантами. Легко крутила, для забавы – не влюбляясь. Мама ругала. Беспокоилась за то, что из меня выйдет. Однажды сказала: «Говорят, тебя с полковником Лужиным несколько раз встречали. У него семья, Женечка. Разве ж можно?». Я ответила, что он мне не нужен. Родных моих всех из пулемета расстреляли.
А меня одна эстонка спрятала в доме напротив. И я видела всё. Всё! Сестренка последней упала. Специально добивали. Лужин – то меня и приютил, когда я одна-одинешенька перешла линию фронта после гибели родных. Тогда мне нужна была эта опора, нужно было выплакаться, пожаловаться и снова найти себя в этом грозном военном мире. Все было как надо – я не расстраивалась, я верила в себя, и сейчас, когда уводила немцев от Осяниной. И когда первая пуля ударила в бок, я удивилась. Как глупо, как несуразно и неправдоподобно было умирать в 19 лет.
Ученица в роли Риты Осяниной.
Из своих довоенных событий ярче всего помню школьный вечер: встречу с героями-пограничниками. На этом вечере познакомилась с будущим мужем – лейтенантом Осяниным. Мы сидели с ним рядом. Школьные затейники организовали игру, и нам выпало станцевать вальс, и мы станцевали. А потом он пошел меня провожать. Я схитрила: повела его самой длинной дорогой. Он молчал и курил. Простились. Он уехал на заставу и писал мне письма. Это продолжалось до лета. В июне он приехал в городок на три дня, сказал, что на границе неспокойно, что отпусков больше не будет и нам надо пойти в загс. В загсе сидели бюрократы и отказались нас регистрировать, так как мне до 18 не хватало 5-ти месяцев. Мы пошли к коменданту города, к родителям и добились своего. Я была первой из класса, кто вышел замуж. И чувствовала себя счастливой. На заставе меня выбрали в женский совет. Я училась перевязывать раненых и стрелять, скакать на лошади, метать гранаты и защищаться от газов. Через год у меня родился мальчик, Алик. И началась война. В мае Алика отвезла к родителям и помогла эвакуировать других детей. Муж мой погиб на 2-й день войны. А меня после окончания школы отправили сюда, на этот участок фронта, где погиб муж в штыковом бою. Когда ушли на задание и обнаружили немцев, Васков приказал нам с Женькой оборону держать, не отдавать ни клочка земли на этом берегу. И мы «держали», отстреливались. Немцы меня ранили. Скорчившись, сидела я под сосной. Силилась улыбнуться, накрест зажав живот, а по рукам текла кровь.
Я знала, что рана смертельна, и что умирать буду долго и трудно. Слышала выстрелы, но потом все затихло. Я заплакала. Плакала беззвучно: просто по лицу текли слезы. Я поняла – Женьки больше нет. А потом слезы пропали. Я стала думать о сыне. Мой сын останется сиротой, останется совсем один на руках у болезненной матери, и я гадала, как он переживет войну, и как потом сложится его жизнь. Потом вернулся Васков. Я спросила: «Женя сразу умерла?» Он ответил: «Сразу». Я почувствовала, что он говорит неправду. Он ушел, оставил мне наган, и я выстрелила в висок.
Ученик в роли Васкова Федора Евграфыча
«Не победили они нас! Я еще живой, меня еще повалить надо! Болит? Здесь у меня болит! Здесь свербит. Так свербит! Положил ведь я вас, всех пятерых положил, а за что? За десяток фрицев? Пока война – понятно. А потом, когда мир будет? Будет понятно, почему вам умирать приходилось? Почему я фрицев этих дальше не пустил, почему такое решение принял? Что ответить, когда спросят: что же это вы, мужики, мам наших от пуль защитить не могли? Что ж вы со смертью их оженили, а сами целенькие? Что ответить? Дорогу Кировскую берегли, да Беломорский канал имени товарища Сталина? Да там ведь тоже, поди, охрана, там ведь людишек куда больше, чем пятеро девчат да старшина с наганом». Песня.
Ведущий 2:
Главная женская профессия на войне - медсестра. Со школьной скамьи ушла на фронт и стала медсестрой будущая поэтесса Юлия Друнина. Никто лучше ее не написал об этих героинях.
Чтец 9:
Из землянки выбегает в ночь, А навстречу мне рванулось пламя, Мне навстречу – те, кому помочь Я должна спокойными руками. И за то, что снова до утра Смерть ползти со мною будет рядом, Мимоходом: «Молодец, сестра!»- Крикнут мне товарищи в награду, Да еще сияющий комбат Руки мне протянет после боя: - Старшина, родная! Как я рад, Что опять осталась ты живою.
Песня «Медсестра Анюта».
Чтец 10:
Сто раненых она спасла одна И вынесла из огневого шквала, Водою напоила их она И раны их сама забинтовала. Но вот в сто первый раз, в последний раз Ее сразил осколок мины лютой… Вот на носилках девушка лежит. Играет ветер прядой золотистой. Как облачко, что солнце скрыть спешит, Ресницы затенили взор лучистый. Погасла, не успев расцвесть, весна. Но, как заря рождает день, сгорая, Врагу погибель принеся, она Бессмертною осталась, умирая.
Учитель.:
Эти женщины: зенитчицы, разведчицы, медсестры погибли, Защищая Родину от врага. Они были такие юные, красивые Ушли , так и не долюбив, Из этой жизни навсегда.
Ведущий:
В глубокой скорби склоняем мы свои головы перед многочисленными жертвами фашизма. В память о жертвах нацистского террора, в память о миллионах замученных, расстрелянных, сожженных заживо, погребенных, в память о павших в суровые годы Великой Отечественной войны объявляется Минута Молчания. (Все встают. Идет минута молчания. После включается негромкая запись колокольного звона, на фоне которого читаются стихи)
Чтец:
Склонитесь и молод, и стар В честь тех, кто за счастье, Что жизнь ради жизни отдал Летнее небо над нами, Горечью пахнет полынь, Черными колоколами Стонет бездонная синь. Стонет земною печалью Тех, чьи сердца не стучат. Даже в минуту молчанья Колокола не молчат.

Ведущий:
Звенят колокола... Их морозящий душу гул воспринимается как набат. Он взывает не только к памяти погибших, ко всем живущим на земле. Он призывает: «Люди! Не забудьте! Не допустите новых злодеяний фашизма!» Вторая Мировая война унесла55 миллионов человеческих жизней. И наш долг сделать все необходимое, чтобы не допустить развязывания новой войны...
Чтец:
Мы победили фашизм!
Чтец:
Мы спасли человечество!
Чтец:
Мы спасли мир!
Чтец:
Мы не хотим всемирной войны!
Чтец:
Вспомним всех поименно!
Чтец:
Горем вспомним своим!
Чтец:
Это нужно не мертвым – это нужно живым!


Яндекс.Метрика