«Мелодия женского костюма

в духовном воспитании»

Автор – ГНЕДЫХ НАТАЛЬЯ МИХАЙЛОВНА,

Заслуженный работник культуры

Российской Федерации,

Заслуженный работник Республики Коми,

лауреат государственной премии

Правительства Республики Коми,

преподаватель музыкальных дисциплин

театрального отделения

Гимназии искусств

при Главе Республики Коми

У нас в стране, как следствие возросшего интереса к традиционной

народной культуре, в последнее десятилетие возникло большое

количество различных фольклорных коллективов. Это в свою очередь

привело к поиску каждым коллективом своего индивидуального лица,

к широкой экспедиционной деятельности фольклористов. В связи с

ростом народных ансамблей возникли проблемы репертуара,

оформления традиционных обрядов и праздников, возрождаемых

этими коллективами, вопросы, связанные с исконным народным

костюмом того или иного региона. Руководители фольклорных групп

на местах зачастую ориентируются в своих костюмах на тот тип

псевдорусской одежды, который сложился за прошедшие десятилетия

в так называемых «русских народных академических» коллективах

песни и пляски. Создается некий усредненный тип «русской

Красавицы», одетой в аляповатый сарафан и огромный блестящий

кокошник. Абсолютно одинаковые костюмы, грим, прически создают

ощущение полной нивелировки личности, каждый участник

коллектива абсолютно похож на другого. Однако ничего подобного в

традиционной русской народной культуре не было и быть не могло.

Мелодия женского костюма – это хоровод, где каждая девушка или

женщина имела свой индивидуальный облик, который она создавала

сама. В разных областях огромной России были, конечно, разные типы

костюмов, но внутри этих типов каждый отдельный женский костюм

был неповторим, выявляя все лучшее в своей владелице.

В самой структуре русского традиционного женского костюма был

заложен глубочайший смысл. Почти каждая деталь одежды, кроме

чисто бытовых, выполняла еще и обрядовые, обереговые функции.

«Одежда — один из наиболее важных разделов народной культуры.

Вместе с жильем, орудиями труда и производственными навыками,

пищей и утварью она образует широкую область материальной

культуры народа. Защищая человека от нежелательного воздействия

природной среды — от холода или жары, от снега, дождя, ветра, она

обеспечивает в значительной мере его существование. Наряду с этой

функцией, которую мы условно назовем утилитарной, едва ли не с

самого своего появления одежда выполняет еще одну, тесно с ней

связанную серьезную и ответственную функцию. которую столь же

условно можно назвать дифференцирующей. Она несет (иногда

довольно сложную) знаковую систему, позволяющую различать людей

по полу и возрасту, по территориальной, этнической, религиозной,

социальной принадлежности».

В обыденной жизни славян рубаха была основной формой

одежды, из льняного полотна шили и мужские, и женские рубашки,

украшая их ткаными орнаментами и вышивкой. Древнерусские

рубахи (рубы) были прямого покроя туникообразной формы и

кроились из перегнутого пополам полотна. Рукава делались узкими и

длинными, у женских рубах они собирались в складки у запястья и

закреплялись браслетами (поручями).

Орнаментированные вышивкой или ткачеством рукава рубахи

упоминаются и в «Слове о полку Игореве»— замечательном

памятнике средневековой русской культуры.

Вспомните плач Ярославны: «Полечю зегзицею по Дунаеви, омочю

бе брянъ рукав въ Каяле реце, утру князю кровавыя его раны на

жестоцемъ его теле». Ярославна хочет полететь кукушкой, чтобы

утереть своему мужу кровавые раны «бряным» (т. е. браным, тканым)

рукавом. Магическая сила, сосредоточенная в рукавах рубахи, в алых

орнаментах должна была излечить, зарубцевать раны, наполнить тело

крепостью, принести здоровье и удачу.

Любая свадьба еще с древнейших «ведических» времен

воспринималась как космическое действо — союз солнца (невесты) и

месяца (жениха). Почти до наших дней в свадебных величальных

русских песнях сохраняется это древнее восприятие свадьбы: «Светел

месяц — то хозяин во дому, красно солнышко — то хозяюшка, часты

звездушки — малы детушки».

«Подвенечная одежда использовалась в ответственнейшие

моменты всей дальнейшей жизни человека вплоть до смерти. Ей

приписывались целебные свойства. Она употреблялась при тяжелых

родах, болезни и в других случаях. Жених под венцом должен был

быть в рубашке, изготовленной руками невесты. Подвенечная рубаха

невесты, которой придавалось особое значение, изготовлялась только

в строго определенные дни; в причитаниях невесты говорится:

«тонку-белу ...сорочечку по три ноченьки вышивала ...в перьву

ноченьку христовськую, во другую во иваньиньскую, в третью

ноченьку петровськую».

Большую роль играла рубаха также в родильной и крестильной

обрядности. Так, новорожденного принимали на венчальную рубаху

отца, после обряда крещения младенца заворачивали в венчальную

рубашку отца или матери, в зависимости от того, мальчик это или

девочка.

Поскольку льняная рубашка воспринималась фактически как

вторая кожа, то есть вторая сущность человека, то на ней

оформлялись, естественно, детали, призванные защищать

определенные части тела человека. Именно на этих частях одеяния

фиксировались самые знаково важные орнаментальные комплексы:

прежде всего — ворот, на шее крепится голова и шею нужно оберегать.

Далее плечи, так как отсюда начинается главный рабочий орган —

руки. Затем большое количество орнаментов помещалось на груди

женской рубахи, так как здесь хранилось молоко, а следовательно, и

возможность выкормить следующее поколение. И наконец, тщательно

оформлялся подол, о чем уже говорилось ранее.

Интенсивно орнаментированные рубашки использовались в целом

ряде случаев, не связанных непосредственно с телом человека. В

частности, если заболевала скотина, то женщина, входя в хлев,

снимала с себя рубаху и ею протирала голову животного. Если

заболевал ребенок, то его после мытья также утирали такой

орнаментированной рубашкой. Таким образом, рубаха выполняла

функции плата или полотенца.

Большое количество орнаментов помещалось на переднике —

занавеске. Архаический передник одевался не на талию, а

подвязывался над грудью, как бы фиксировал ее. Занавеска охраняла

живот женщины, ее воспроизводящие органы, и поэтому такие

передники затканы или вышиты почти сплошь. Очень часто именно

на передниках мы встречаем изображения древних богинь плодородия

с ромбовидной головой и поднятыми к небу руками. Здесь же можно

увидеть ряды с чередующимися мужскими, женскими и детскими

фигурами, очень условными и геометризированными.

На передниках нередки изображения священных животных

древности: птиц — утушек, лебедей и пав, символизирующих небо и

человеческую душу; коней — символов солнца и мира мертвых;

барсов, символизирующих знатность и силу. Передник как бы

усиливал охраняющую функцию женской рубахи.

Огромную роль играл в народной одежде пояс. Это неудивительно:

пояс охранял самую уязвимую часть тела человека — живот.

Отношение к этому элементу одежды было особое, очень серьезное.

Интересно, что наши дальние родственники, хетты, в III тыс. до н. э.

пришедшие на территорию Малой Азии, поражали всех своих соседей,

неродственных хеттам, тем, что, взяв в плен вражеских воинов,

сначала снимали с них пояса, а уже потом отнимали у них оружие.

Снять с человека пояс означало обесчестить его, изменить его

социальный статус, превратить его в раба, в несвободного человека,

ибо свободный — подпоясан.

И наше выражение «распоясаться» ведет свое происхождение

оттуда, из глубины тысячелетий, означая «вести себя неправильно».

Каждый уважающий себя русский человек не позволял себе

распоясанным ходить даже в избе. Более того, женщины не позволяли

себе снимать пояс даже на ночь, рубаха должна быть обязательно

подпоясана.

К поясу было такое же отношение, как и к полотенцу. Полотенце

же часто выполняло функции пояса, особенно в свадебной обрядности

(дружки подпоясывались полотенцем или широким поясом). На поясе

сохранялась вся та орнаментальная структура, которая характерна

для оформления подола рубахи, интенсивно насыщенная

охранительной символикой. На поясе могли, как и на полотенце,

опускать в могилу гроб, оставляя его там,— пояс считался

выполняющим священную связь между предками и потомками, он

был дорогой от живых к мертвым. Как полотенца, так и пояса во

время «родительских» дней вывешивались за окна; как по полотенцу,

так и по поясу в дом могли войти души предков. Как

орнаментированные полотенца, так и пояса украшали божницу.

Кроме рубахи, передника-занавески и пояса, огромную роль в

женском костюме играл головной убор. С ним в свадебной обрядности

был связан переход из статуса девушки в статус замужней женщины.

Девушки имели право «светить волосом», т. е. ходить простоволосыми.

Обычно они носили под девичью ленту распущенные или заплетенные

в одну косу волосы.

В земной же жизни «светить волосом» замужняя женщина не могла

даже дома и обязана была ходить с покрытой головой. Женский

повойник (кокошник, сборник, борушку, сороку и т. д.) надевали на

голову молодой на свадьбе: «делали из девушки молодушку». Одну

девичью косу расплетали, долго и тщательно расчесывали волосы,

делили их на прямой пробор и заплетали две женские косы, которые

укладывали вокруг головы. На эту прическу надевали женский

повойник, из-под которого не должна была выглядывать ни одна

волосинка.

Северорусский женский головной убор свидетельствовал о

возрасте своей владелицы, о ее семейном положении (девушка,

девушка на выданье, просватанная, молодая женщина, женщина

средних лет, старуха); он был оберегом и должен был стимулировать

родовую функцию женщины, соединяя ее с миром высших языческих

богов и богинь, являясь логическим завершением всего костюма

Чем пристальнее изучаешь русский народный костюм как

произведение искусства, тем больше находишь в нем ценностей, и он

становится образной летописью жизни наших предков, которая

языком цвета, формы, орнамента раскрывает нам многие

сокровенные тайны и законы красоты народного искусства. Поэтому и

не умирает народный костюм. Он превратился в звено, которое

связывает художественное прошлое нашего народа с его настоящим и

будущим» и становится своеобразной мелодией созвучия времени

прошлого и настоящего, как бесконечный хоровод духовной красоты и

гармонии.

ГНЕДЫХ НАТАЛЬЯ МИХАЙЛОВНА,

Заслуженный работник культуры

Российской Федерации,

Заслуженный работник Республики Коми,