На пути.

…Что такое музыка?

Это тихая лунная ночь;

Это шелест живых листьев;

Это отдаленный вечерний звон;

Это то, что родится от сердца и

Идет к сердцу.

Это любовь!

Сестра музыки - это поэзия, а мать

Ее – грусть!

С. В. Рахманинов

Музыка вошла в его жизнь сразу. Все его детские воспоминания связаны с

музыкой: за хорошую игру хвалили и осыпали гостинцами, за провинности

сажали под рояль. Эти традиции должны были сделать из Сергея военного,

но семейные неурядицы решили его судьбу в пользу искусства. Его ждала

учеба в Петербургской, затем Московской консерваториях. Москва подарит

ему встречи с людьми, которые станут его учителями, - Зверев, Танеев,

Чайковский. Но это будет позже.

Для десятилетнего мальчика ближайшим другом стала бабушка Софья

Александровна. Лето Сергей проводил на живописном берегу Волхова.

Полная воля, бесконечная любовь бабушки, красота тихой северной

природы… Горький скажет в 1903 году о прелюдиях Рахманинова: «Как

хорошо он слышит тишину». Вечерний звон новгородских колоколов…

Сергей мог часами сидеть в лодке, прислушиваясь к их странным,

призывным, неземным голосам. Через все его творчество лейтмотивом

пройдет колокольный звон. Посещая с бабушкой церковные службы, он

прислушивался к духовному пению и наслаждался музыкой. Музыкальная

одаренность С. В. Рахманинова обнаружилась уже в раннем детстве. Сам

композитор так вспоминал о начале своих музыкальных занятий: «Играть на

фортепиано начал с пяти лет. Начала учить меня мать, чем доставляла

большое неудовольствие…»

1

Затем по рекомендации А. Д. Орнатской

Сережу определили в Петербургскую консерваторию в класс В. В.

Демянского. Так как учение сына в Петербургской консерватории шло плохо,

Любовь Петровна Рахманинова обратилась за советом к племяннику мужа,

молодому пианисту, Александру Ильичу Зилоти, любимому ученику

Николая Григорьевича Рубинштейна и Ференца Листа. По рекомендации

Зилоти на семейном совете было решено перевести мальчика в Москву.

Рахманинов был принят на третий курс младшего отделения Московской

консерватории к профессору Н. С. Звереву. Он стал не только учеником, но и

пансионером Зверева, у которого в то время жили Л. Максимов и М.

Пресман, а приходящим учеником был А. Скрябин. Спустя три года в классе

Зверева появились одаренные К. Игумнов и Ф. Кенеман. Именно в годы

пребывания у Зверева Рахманинов усвоил то умение, трудиться, которое

помогло

ему

впоследствии

вести

на

редкость

интенсивную

и

разностороннюю работу композитора, пианиста и дирижера, музыкально-

общественного деятеля. Огромное значение для юных музыкантов имело

художественная и интеллектуальная атмосфера дома Зверева. Как вспоминал

Рахманинов по воскресным дням к Звереву «заходили Чайковский, Танеев,

Аренский, Сафонов, Зилоти, а также профессора университетов, юристы,

актеры и время проходило в беседах и музицировании».

2

Мальчишки

присутствовали

на

этих

встречах,

ставших

для

них

настоящими

«домашними» университетами. По желанию Зверева его воспитанники

нередко играли при гостях, даже при Чайковском и А. Г. Рубинштейне. Уже

в то время Рахманинов испытывал чувство настоящего преклонения перед

музыкальным гением Чайковского, перед всей его замечательной личностью.

Со своей стороны великий композитор отметил особую одаренность

Рахманинова уже в первых его сочинительских опытах, обнаружил признаки

крупного таланта.

В 1892 году оперой «Алеко» Сергей с блеском заканчивает консерваторию:

мало найдется композиторов, чья дипломная работа вот уже сто лет не

сходит со сцен оперных театров. Он много сочиняет. Его Фантазию «Утес»

очень хвалил Чайковский и намеревался сам дирижировать ею, но не

сложилось. Его неожиданная смерть потрясла Рахманинова. В тот же день он

начал

писать

Трио

«Памяти

великого

художника»

-

глубочайшая

благодарность ученика своему учителю и другу.

Рахманинов никогда не писал на заказ (кроме нескольких романсов). Когда

сочинял музыку, он был «болен душой», всегда «все помыслы, чувства и

силы»

3

отдавал своему детищу. Так было и с Первой симфонией. Спустя

годы музыкальные критики будут расточать комплименты Первой симфонии.

Творил

Рахманинов

легко

и

самозабвенно.

«Мне

казалось,

что

не

существовало ничего, что было бы мне не по силам».

4

Симфония уже

продана издателю, дирижировать взялся сам Глазунов. «Я не хочу

приуменьшать чудовищный провал моей Симфонии… Конечно, исполнение

было ниже всякой критики, но, помимо этого, недостатки сочинения

открылись мне во всей своей ужасающей наготе… Что-то внутри у меня

надломилось. Вся моя вера в себя рухнула».

5

За три следующих года он не

написал ничего.

В это трудное время большое значение для композитора имела моральная

поддержка, дружеская забота и сочувствие близких и симпатичных ему

людей. Помощь пришла неожиданно. Известный меценат, железнодорожный

магнат Савва Мамонтов предложил Рахманинову место дирижера в своем

оперном театре. «Предлагая мне место дирижера, - рассказывает композитор,

- Мамонтов сказал, что пригласил в труппу молодого певца, обладающего

беспредельным талантом, с которым, он был уверен, мне будет приятно

работать. Такая оценка не оказалась преувеличенной: это был Федор

Шаляпин... Именно в эти дни возникла моя дружба с Шаляпиным. Это

событие я причисляю к самым важным и самым тонким…впечатлениям,

которые когда-либо испытывал».

6

Совместное творчество приводило

Рахманинова в восторг, а рассказ и байки яркого заразительного Шаляпина

заставляли его смеяться «до упаду» (смешливость была отличительной

чертой Сергея Васильевича даже в зрелом возрасте). Их знакомство началось

с музыки и переросло в крепкую дружбу на всю жизнь. Ф. И. Шаляпин очень

высоко ценил Рахманинова. «Отличный артист, великолепный музыкант и

ученик Чайковского, он, - пишет Шаляпин, - особенно поощрял меня

заниматься Мусоргским и Римским-Корсаковым. Он познакомил меня с

элементарными правилами музыки и даже немного с гармонией. Он вообще

старался музыкально воспитывать меня».

7

Несомненно, существенным было

также воздействие гениального русского певца на Рахманинова.

Летом 1898 года Рахманинов с группой артистов Русской частной оперы

приехал в Крым. В Ялте произошла его встреча с Антоном Павловичем

Чеховым, сразу отметившим молодого музыканта. Со своей стороны

Рахманинов обожал Чехова. Все в нем было Сергею Васильевичу дорого

близко и понятно: его светлая лирика, умный юмор, любовь к родной

природе, жизненная правда. И наконец, что особенно подкупало и пленяло

Рахманинова в Чехове, - это изумительная чеховская музыкальность. (З. А.

Прибыткова).

В Ялте Рахманинов познакомился с К. С. Станиславским и артистами

Московского художественного театра, встречался с писателями Куприным и

Чириковым, с Горьким и Маминым-Сибиряком. «Ежедневно, в известный

час, все актеры и писатели сходились на даче Чехова, который угощал гостей

завтраком», - вспоминал Станиславский. Тогда же произошла встреча

Рахманинова с И. А. Буниным, который спустя много лет вспоминал о ней,

как о чем-то заветном: « При моей первой встрече с ним в Ялте произошло

между нами нечто подобное тому, что бывало только в романтические годы

молодости Герцина, Тургенева, когда люди могли проводить целые ночи в

разговорах о прекрасном, вечном, о высоком искусстве…».

8

В 1907 году Рахманинов был приглашен С. П. Дягилевым для участия в

Русских исторических концертах – своеобразной «панораме» или «выставке»

русской музыки в Париже, в центре мировой художественной культуры, где

демонстрировалось

творчество

русских

композиторов

от

Глинки

до

Скрябина. Рахманинов исполнял свой Второй концерт с оркестром под

управлением французского дирижера К. Шевийяра и дирижировал кантатой

«Весна», исполнявшейся с участием Шаляпина. Французская музыкальная

критика высоко оценила «тройственный» облик музыканта (композитора,

пианиста, дирижера).

Уезжая из России, Рахманинов надеялся, что разлука с родиной будет

временная. Между тем расставание с Россией оказалось окончательным и

стало трагических фактом в биографии композитора, осознававшего себя

глубоко русским человеком.

Оказавшись за границей, Рахманинов в течение многих лет пользовался

услугами

концертного

бюро

Чарльза

Эллиса.

Композитор

особенно

сблизился со служащим бюро Чарльзом Фоли, обычно сопровождавшим

Рахманинова в поездках. Фоли сыграл большую роль в организации

совместных выступлений Рахманинова с Фрицом Крейслером. Немного лет

спустя Рахманинов стал столь популярным, что даже отпала надобность в

рекламе. Его имя и внешность стали известными широкой публике.

Примечательные страницы биографии Рахманинова – его многолетняя и

бескорыстная помощь русским людям. В течение нескольких лет он являлся

председателем русской секции американского Красного Креста, Рахманинов

вел благотворительную деятельность и в частном, индивидуальном порядке.

Он направлял посылки в Московскую и Ленинградскую консерватории, во

все московские высшие учебные заведения, в оперные и драматические

театры,

а

также

оказывал

помощь

деньгами

и

посылками

своим

родственникам, знакомым музыкантам, артистам, художникам, ученым,

жившим в Советской России. Узнав о бедственном положении И. А. Бунина,

которого очень любил как писателя и человека, немедленно протянул ему

руку помощи. Вся эта благородная деятельность никогда не афишировалась

Рахманиновым.

Настойчиво,

в

течение

долгого

времени

хлопотал

Рахманинов об устройстве гастролей Н. К. Метнера в Америке.

Рахманинов проявлял острый интерес к новой советской литературе.

Известно, что он знал и высокого ценил таких советских писателей, как М.

Булгаков, Л. Леонов, М. Зощенко.

Будучи до мозга костей русским человеком и тяготея к русской среде,

композитор не избегал общения с интересными, симпатичными ему

американцами. Среди них дружеское расположение Рахманинов проявлял к

Фредерику

Стейнвею,

главе

фортепианной

фирмы,

неизменно

обслуживавшей его. Одним из немногих американских домов, в которых

бывал композитор и где непринужденная обстановка была симпатична

Рахманинову, как раз и был дом Фредерика Стейнвея. Собиравшееся там

общество состояло в основном из музыкантов или людей, близко стоявших к

музыке.

С весны 1934 года Рахманиновы прочно обосновались в своем имении под

названием «Сенар». Комфортабельный дом, построенный в стиле модерн,

рассчитан был не только на хозяев, но и на изрядное число гостей. Сюда

приезжали многие деятели искусства: дирижеры В. Менгельберг, И. А.

Тосканини, пианист Владимир Горовиц с женой (дочерью Тосканини), Э. К.

Метнер

(брат композитора),

известный

балетмейстер М.

М.

Фокин,

виолончелист Г. П. Пятигорский, скрипач Н. М. Мильштейн. Само собой

возникало музицирование, звучала сольная и ансамблевая музыка. Здесь

композитор прожил творчески плодотворную пору своей зарубежной жизни.

Интересные творческие встречи и общение сопровождали всю жизнь

Рахманинова. В юности – это общение с его наставниками, дружески

следившими за его музыкальным развитием. Начало XX века ознаменовано

встречей со многими талантливыми исполнителями. Свой след оставили

творческие встречи Рахманинова с деятелями различных театров, которые

продолжались и после его отъезда за границу. Несмотря на большое различие

в характерах, душевном строе, восприятии жизни, Рахманинова связывали

дружеские отношения с Н. К. Метнером и в России, и за рубежом. После

смерти Рахманинова Метнер писал: «Память его для меня… незабвенна, он

был для меня всегда несравненным, именно «царственным» пианистом и

дирижером и дорогим, любимым подлинным композитором. Я с ранней

юности никогда не изменил своей любви к нему».

9

Используемая литература:

1.

С. В. Рахманинов. Литературное наследие в 3-х томах. Т. 1:

Воспоминания, статьи, интервью, письма.

2.

С. В. Рахманинов. Литературное наследие в 3-х томах. Т. 1:

Воспоминания, статьи, интервью, письма.

3.

Н. Макогон: Рахманинов «Дорога домой».

4.

С. В. Рахманинов. Литературное наследие в 3-х томах. Т. 1:

Воспоминания, статьи, интервью, письма.

5.

С. В. Рахманинов. Литературное наследие в 3-х томах. Т. 1:

Воспоминания, статьи, интервью, письма.

6.

Ф. Шаляпин «Повести о жизни: Страница из моей жизни».

7.

Ф. Шаляпин «Повести о жизни: Страница из моей жизни».

8.

С. В. Рахманинов. Литературное наследие в 3-х томах. Т. 1:

Воспоминания, статьи, интервью, письма.

9.

Н. К. Метнер «Письма».